История русской литературы. Ч. 2
1. «МУЗЫКА РЕВОЛЮЦИИ» И «ОКАЯННЫЕ ДНИ»: ОБЩЕСТВЕННЫЕ КАТАКЛИЗМЫ 1917-1919 ГГ. В ЗЕРКАЛЕ ЛИТЕРАТУРЫ
Первым этапом в развитии русской литературы XX в. стали 1917-1921 годы - годы революции и гражданской войны, годы так называемого военного коммунизма. Это время было страшным испытанием для русской литературы, она была поставлена на грань физического выживания. Не менее тяжелыми, чем материальные, были для литературы «страшных лет России» проблемы выбора. Отношение к революции, отношения с революцией стали главным вопросом для большинства писателей в новых, изменившихся условиях. Этот процесс все больше и больше разводил художников. Безоговорочно на сторону победившего пролетариата встали В. Маяковский, А. Серафимович, Д. Бедный, В. Брюсов. А.Блок, призывавший «всем сердцем, всем сознанием слушать революцию», видел в ней прежде всего исторический взрыв «стихийных сил, варварских масс», призванных заменить существующую цивилизацию чем-то новым - и его разочарование впоследствии было неизбежным. Не в ее действительном содержании, а сквозь призму своих субъективных, произвольных, устойчивых представлений видели революцию А. Белый, А. Платонов, И. Бабель, М. Зощенко, Б. Пильняк, Н. Клюев, С. Есенин; для двух последних революция представала в духе «крестьянского социализма», как осуществление вековых чаяний патриархальной мужицкой Руси. Очень не простым оказался социалистической выбор для М. Горького, которого в 1917-1921 годах разделяли с Лениным и большевиками серьезные разногласия. В 1917-1918 г. в публицистическом цикле «Несвоевременные письма» Горький дал резкую оценку большевистскому экстремизму; писателя отталкивала разбуженная большевиками стихия насилия и беззакония, он отвергал жестокость большевистского террора, тревожился за судьбы русской культуры. Горький в этом отношении выступил полным единомышленником В.Г. Короленко - его шесть писем к А.В. Луначарскому (1920 г.) остались без ответа; они были опубликованы лишь в 1988 г. («Новый мир», № 5).
Не нужно забывать, что Октябрьская революция, являясь насильственным вторжением в естественное движение исторических событий, в то же время несла в себе огромный притягательный материал. И наряду с инстинктами разрушения и насилия участниками революции двигали и провозглашенные ею великие цели. Вот почему не так уж мало писателей приняли Октябрь, по-своему истолковав его притягательную силу, иллюзорную правду.
С первых же дней после октябрьских событий решительно и резко отвергли революцию такие художники, как И.А. Бунин, А.И. Куприн, Л. Андреев, Д.С. Мережковский и З. Гиппиус, А. Толстой, А. Аверченко и другие. Многие из них впоследствии эмигрировали. Мы уже упоминали о публицистическом дневнике Бунина, который он окрестил «Окаянные дни» (1918-1919); не менее определенной была оценка Октябрьской революции в «Петербургских дневниках» З. Гиппиус, которые она вела в 1914-1919 гг. и опубликовала уже в эмиграции.
Так обозначались два противоположных отношения к происходящему, два крайних художнических взгляда на историческую реальность - патетическое утверждение революции и жесткое отрицание ее. Однако не эти две полярные позиции определяли настроения, ориентацию, поведение большинства русских писателей в октябрьские дни. Большинство приняло события революции как свершившийся факт истории, как реальную, выпавшую отечеству судьбу. Они не избрали ни белое движение, ни революционный лагерь, оставались в Советской республике, не обольщаясь идеями и перспективами пролетарского социализма, сохраняли относительную независимость к идеологии и политике большевиков и советского государства. Их точку зрения ярко отразила А.А. Ахматова в своем знаменитом стихотворении «Мне голос был» с ее отказом оставить «свой край глухой и грешный». К этой группе писателей в 1917-1921 гг. принадлежали В. Розанов, А. Ремизов, Е. Замятин, Н. Гумилев, Б. Пастернак, М. Волошин, М. Цветаева, В. Вересаев и др.
Самым ярким явлением литературного процесса 1917-1921 гг. стал знаменитый «триптих» Блока: «Двенадцать», «Скифы», статья «Интеллигенция и революция». Поэзия и публицистика, очерковая литература являлись ведущими жанрами того времени. Первые романы появились только в 1921 г.: «Два мира» В. Зазубрина и «Голый год» Б. Пильняка. Роман-антиутопия Е. Замятина «Мы», в которой писатель с небывалой проницательностью распознал будущую модель тоталитарного общества, в Советской России появиться не мог и был опубликован в эмиграции. Но главное место в прозе занимали очерки, репортажи, рассказы: цикл очерков А. Серафимовича «Революция. Фронт и тыл», публицистика и очерки Д. Фурманова, рассказы А. Неверова «Красноармеец Терехин», «Марья-большевичка». Публицистика преобладает и в творчестве антибольшевистски настроенных писателей; кроме Гиппиус, Бунина, отчасти Горького можно назвать серию антибольшевистских памфлетов И. Эренбурга, статьи Л. Андреева и др.
Главное место в литературе 1917-1921 гг. занимала поэзия. Характерной особенностью литературной жизни Москвы и Ленинграда стали массовые, повсеместные выступления поэтов - на заводах, в учебных заведениях; организация диспутов, выставок; особой популярностью пользовались поэтические кафе («Стойло Пегаса», «Кафе футуристов»). Центральными фигурами поэзии тех лет являлись А. Блок, В. Маяковский, С. Есенин; рядом с ними выступают Н. Гумилев, А. Ахматова, О. Мандельштам, В. Хлебников, В. Каменский, Б. Пастернак, Э. Багрицкий, Н. Тихонов и многие другие. Бурная революционная эпоха выплеснула на поверхность и представителей массовой поэтической самодеятельности: пролеткультовцев, имажинистов, футуристов и т.д. Именно в поэзии ярче, полнее всего выразился двуединый пафос времени: восторженные оды в честь революции (В. Маяковский, Д. Бедный, поэты-пролекультовцы М. Герасимов, В. Кириллов и Н. Полетаев) и столь же эмоциональные проклятья в ее адрес (М. Волошин, И. Бунин, З. Гиппиус и др.). Потребовалась некоторая временная дистанция, чтобы в русской литературе появился более сложный, неоднолинейный взгляд на происходящие события. Этот новый, гуманистический взгляд наиболее ярко выразился в поэзии того же Волошина и М. Цветаевой (цикл «Лебединый стан»). События гражданской войны здесь изображены не с точки зрения «белого» или «красного» лагеря; они предстают как огромная историческая трагедия для всей России. «И здесь и там между рядами / Звучит один и тот же глас: «Кто не за них, тот против нас! / Нет безразличных! Правда с нами!» / А я стою один меж них / В ревущем пламени и дыме / И всеми силами моими / Молюсь за тех и за других», - пишет М. М.Волошин. Не менее характерно стихотворение М. Цветаевой «Ох грибок ты мой, грибочек, белый груздь!», где встает образ истерзанной России-матери, причитающей над своими детьми, не важно, из какого они лагеря: «Белым был - красным стал: / Кровь обагрила. / Красным был - белым стал: /Смерть побелила».
2008-09-20 14:21:11 Учебники — вернуться к списку
| ← предыдущая страница следующая страница → |
| 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 |
| 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 |
| 51 | 52 | 53 |