Магазин готовых дипломов, курсовых и рефератов
Библиотека студента

Культурология. Ч. 1

В работах «Феноменология духа», «Философия истории», «Эстетика», «Философия права» Гегель проанализировал весь путь развития мировой культуры. Такого до него не делал ни один мыслитель. Тем не менее в трудах Гегеля культура еще не выступает в качестве основного предмета исследования. Гегель анализирует прежде всего историю самораскрытия мирового разума.

Работы, адекватные современному представлению о культурологии, появляются лишь во 2-й пол. XIX века. Одной из них можно по праву считать книгу англичанина Эдварда Бернетта Тайлора (1832-1917) «Первобытная культура» (1871). Утверждая, что «наука о культуре есть наука о реформах», он рассматривал культуру как процесс непрерывного поступательного развития. Тайлор дает одно из первых определений культуры обобщающего характера, которое считается и по сей день каноническим: «Культура или цивилизация в широком, этнографическом смысле слагается в своем целом из знания, верований, искусства, нравственности, законов, обычаев и некоторых других способностей и привычек, усвоенных человеком как членом общества».

Тайлор смотрел на культуру как на непрерывную цепь превращений продуктов человеческой мысли и труда из менее совершенных в более совершенные. У него все предметы и идеи развиваются «одни из других». Такой подход принято называть эволюционистским.

В 1869 и 1872 гг. появляются две работы, которые неизменно включаются сейчас в число наиболее существенных для курса культурологии. Это «Россия и Европа» русского исследователя Николая Данилевского и «Рождение трагедии из духа музыки» немецкого философа Фридриха Ницше. Здесь уже налицо все признаки настоящего культурологического исследования: материал по истории культуры философски интерпретируется и сопровождается выкладками общетеоретического порядка. А главное - культура и ее формы являются основным объектом рассмотрения. О взглядах Данилевского и Ницше на культуру речь пойдет в следующей главе. Нужно лишь отметить, что факт появления культурологических исследований еще не означал появления самой науки. Ни Данилевский, ни Ницше культурологами себя не называли, да и вряд ли подозревали о том, что становятся праотцами новой науки. Данилевский воспринимал себя скорее историком, хотя по образованию был биологом, а Ницше вполне естественно выступал как философ.

Георг Зиммель (1858-1918) обращает особое внимание на конфликтные моменты в культуре рубежа XIX-XX вв., пытаясь дать им глубоко объективное объяснение. В начале XX века, с точки зрения философа, происходит резкое отклонение линии развития культуры от прежних путей. В работе «Конфликт современной культуры» (1918) Зиммель объясняет характерное для данного исторического отрезка желание разрушить все старые формы культуры тем, что в последние десятилетия человечество живет вне какой-либо объединяющей идеи, как это было вплоть до середины XIX века. Новых идей возникает много, но они столь фрагментарны и неполно выражены, что не могут встретить адекватного отклика в самой жизни, не могут сплотить общество вокруг идеи культуры. «Жизнь в своей непосредственности стремится воплотить себя в конкретных формах и явлениях, но вследствие их несовершенства обнаруживает борьбу против всякой формы», - пишет Зиммель, обосновывая свое видение причины кризисных явлений в культуре. Возможно, философу удалось открыть один из существеннейших показателей культурного кризиса как такового, а именно отсутствие глобальной общественно важной идеи, способной сплотить все культуротворческие процессы.

Точка зрения Зиммеля крайне интересна еще и потому, что высказана именно в тот период, когда культурология окончательно превращается в самостоятельную науку. Ощущение кризиса, характерное для оценки состояния культуры самыми разными мыслителями, в определенной степени предопределило завершение формирования науки о культуре. Это произошло под воздействием определенных событий в европейской культуре. Они свидетельствовали о глубоком переломе в истории, равном которому не было в предшествующие столетия. Первая мировая война и революции в России, Германии, Венгрии, новый тип организации жизни людей, обусловленный индустриальной революцией, рост власти человека над природой и гибельные последствия этого роста для природы, рождение обезличенного «человека массы» - все это обязывало иначе взглянуть на характер и роль европейской культуры. Многие ученые, так же как и Зиммель, считали ее положение крайне плачевным и уже не рассматривали европейскую культуру как некий культурный эталон, говорили о кризисе и распаде ее основ.

Вот что писал в конце 1915 г. русский философ Л.М.Лопатин о событиях того времени: «Современный мир переживает огромную историческую катастрофу, - настолько ужасную, настолько кровавую, настолько чреватую самыми неожиданными перспективами, что перед ней немеет мысль и кружится голова... В свирепствующей теперь небывалой исторической буре не только реками льется кровь, не только крушатся государства... не только гибнут и восстают народы, - происходит и нечто другое... Крушатся старые идеалы, блекнут прежние надежды и настойчивые ожидания... А главное - непоправимо и глубоко колеблется самая наша вера в современную культуру: из-за ее устоев вдруг выглянуло на нас такое страшное звериное лицо, что мы невольно отвернулись от него с отвращением и недоумением. И поднимается неотступный вопрос: да что же такое, в самом деле, эта культура? Какая ее моральная, даже просто жизненная ценность?»

Последующие события в Европе и в мире показали, что Л.М. Лопатин ничуть не преувеличивал значение кризисных явлений в культуре. Стало очевидно, что человек и сама культура могут развиваться совсем не так, как представлялось когда-то гуманистам Возрождения и деятелям Просвещения, что идеал саморазвивающейся творческой личности в XX веке являлся очередной утопией. Складывалась парадоксальная ситуация: историческое и техническое развитие продолжалось, а культурное развитие замедлялось, обращалось как бы вспять, возрождая в человеке древние инстинкты разрушения и агрессии. Эту ситуацию невозможно было объяснить на основе традиционных представлений о культуре, согласно которым она является процессом организации и упорядочивания самой истории.

Следовательно, культурология как мировоззренческая наука окончательно укрепила свои позиции в результате осознания кризисного состояния культуры начала XX века, так же как бум, переживаемый культурологией сейчас, объясняется кризисом состояния культуры его конца.

Ощущение дискомфорта и неуверенности было настолько сильно, что опубликованный в 1918 году первый том сочинения Освальда Шпенглера «Закат Европы» встретили с небывалым интересом. Книгу читали и обсуждали не только специалисты: философы, историки, социологи, антропологи и т.д., но и все образованные люди. Она стала неотъемлемой частью многих университетских программ. И это несмотря на существенную критику многих высказанных Шпенглером положений. Правомерен вопрос о причинах такого интереса к этому произведению. Ведь Шпенглер буквально повторил некоторые моменты из написанного на полвека раньше произведения Н. Данилевского «Россия и Европа», которое было замечено лишь узким кругом профессионалов.

Несомненно, что дело было в культурно-исторической обстановке. Само название «Закат Европы» звучало как нельзя более актуально. Большинство современников Шпенглера действительно ощущали, что живут в мире крушения старых привычных культурных норм, и неизбежно ставили перед собой вопрос, означает ли это конец европейской цивилизации вообще или же является началом следующего витка в ее развитии. Читая Шпенглера, люди пытались найти ответ на вопрос о судьбе культуры.

Многие ученые, занимающиеся разными аспектами гуманитарных знаний, сочли для себя делом чести принять участие в создании общей теории культуры, отражающей многоаспектность и сложность этого понятия. Термин «культурология» появился не сразу. Он был внедрен примерно в 40-е гг. по инициативе американского исследователя культуры и антрополога Лесли Элвина Уайта. В работах «Наука о культуре» (1949), «Эволюция культуры» (1959), «Понятие культуры» (1973) и др. Уайт утверждал, что культурология представляет собой качественно более высокую ступень постижения человека, чем другие общественные науки, и предсказывал ей большое будущее. Получилось так, что к тому времени, когда Уайт ввел в обиход название, сама наука уже активно функционировала.

Вместе с тем нельзя не принимать во внимание тот факт, что культурология и по сей день остается самой противоречивой и парадоксальной наукой. Создать науку о культуре, равную по логичности, внутреннему единству, фундаментальности другим гуманитарным наукам, оказалось делом крайне не простым: слишком многогранен сам объект исследования. В этом причина многообразия философских подходов к объяснению как сути культуры, так и законов ее функционирования. В этом же кроется и специфическая привлекательность культурологии.

 

2008-09-10 19:03:33 Учебникивернуться к списку

← предыдущая страница    следующая страница →
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41                  
Яндекс.Метрика